Yovil - Ёvil

те песни в добрый час
Дружба, Грация и Младость
Именинницы у нас

Между тем дитя крылато
Вас приветствует любя
Втайне думая: «Когда-то
Именинник буду я!»



Кюхельбекеру.

Смеётесь вы что девой бойкой –
Пленён я милой поломойкой!



Он Мне Ровесник…

Он мне ровесник, он так мил
Всегда видала в нём я брата
Он как сестру меня любил
Скажите, в чём я виновата?

- Нет, Маша, ты не виновата.

И этой свадьбе не бывать.



Ночной Зефир.

Ночной зефир
Струит эфир
Шумит
Бежит
Гвадаликвивр

Вот взошла луна златая
Тише… чу… гитары звон
Вот испанка молодая
Поднялася на балкон

Ночной зефир
Струит эфир
Шумит
Бежит
Гвадаликвивр

Скинь мантилью ангел милый
И явись как яркий день
Сквозь чугунные перила
Ножку дивную продень

Ночной зефир
Струит эфир
Шумит
Бежит
Гвадаликвивр



У Кларисы денег мало…

У Клариссы денег мало
Ты богат – иди к венцу
И богатство ей пристало
И рога тебе к лицу!

РОГА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!



Из Письма к Вигелю.

Проклятый город Кишинев!
Тебя бранить язык устанет.
Когда-нибудь на грешный кров
Твоих запачканных домов
Небесный гром, конечно, грянет,
И — не найду твоих следов!
Падут, погибнут, пламенея,
И пестрый дом Варфоломея,
И лавки грязные жидов:
Так, если верить Моисею,
Погиб несчастливый Содом.
Но с этим милым городком
Я Кишинев равнять не смею,
Я слишком с библией знаком
И к лести вовсе не привычен.
Содом, ты знаешь, был отличен
Не только вежливым грехом,
Но просвещением, пирами,
Гостеприимными домами
И красотой нестрогих дев!
Как жаль, что ранними громами
Его сразил Еговы гнев!
В блистательном разврате света,
Хранимый богом человек
И член верховного совета,
Провел бы я смиренно век
В Париже ветхого завета!
Но в Кишиневе, знаешь сам,
Нельзя найти ни милых дам,
Ни сводни, ни книгопродавца.
Жалею о твоей судьбе!
Не знаю, придут ли к тебе
Под вечер милых три красавца;
Однако ж кое-как, мой друг,
Лишь только будет мне досуг,
Явлюся я перед тобою;
Тебе служить я буду рад —
Стихами, прозой, всей душою,
Но, Вигель,— пощади мой зад!



Я Вас Любил…

Я вас любил: любовь еще, быть может
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.



Семейственной любви…

Семейственной любви и нежной дружбы ради
Хвалю тебя сестра не спереди, а сзади

Почтения, любви и нежной дружбы ради
Хвалю тебя мой друг, не спереди, а сзади



Чугун Кагульский.

Чугун кагульский, ты священ
Для русского, для друга славы —
Ты средь торжественных знамен
Упал горящий и кровавый,
Героев севера губя
. . . . . . . . . . . . . . .



Умолкнет он под Небом Дальним.

Умолкнет он под небом дальним
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . сне,
Один . . . . . . . . . . . . . . . . . . . печальным
Угаснет в чуждой стороне.

К моей могиле безымянной
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Настанет . . . . . . . . . . . час желанный
И . . . . . . . . . . . . славянин
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .



Ай да Пушкин!..

Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!